кто будет читать классику 21 столетия будет знать, что в манерные двухтысячные не было свободного воздуха для мысли писателя. обо всем уже писал человек, обо всем думал - остаётся только ныть или перебирать кости культуры.
теперь уже старые фундаменты закладывались на будущее, в том более свободном настоящем. любовь, наверное только осмыслялась, писатели, художники, повара, учителя, архитекторы строили нашу современную номенклатуру- никому теперь не нужные понятия: любви, совести, чести обретали тогда свой, уже нам знакомый, современный вид.
сегодня важна свобода и пространство. города освобождают территории, в моде ангарные хумусные лофты, подобно вселенной человек расширяет пространство вокруг себя, космос теперь внутри нас, снаружи и где-то между. тушь разделяет реснички, бары в петербурге не меньше 50 квадратных метров, на Урале редиска зреет дольше.
о чем переживать в 21 столетии, нам, точнее не нам, скорее всего ответят уже в 22-ом. преподаватели космической литературы в моей книге найдут символы эпохи и мертвой души при разборе описания серого шифера коммунальной бани в главе 4: «8 чудо света. поход к нотариусу». к сожалению, в век быстрого прогресса мы будем отставать и уже отстаём на век. я отстаю на век.
если и напишу книгу за свою жизнь, то точно так и не отвечу в ней, почему я любил ваню, хотя ему нравится грушевый сироп.
